Как выучить азбуку быстро? Есть такой способ!

Вот ведь и вправду - век живи, век учись! Сейчас "бродила" по интернету в поисках "вкусненького" чтива. А на ловца, как говорится, и зверь бежит.

Я вот о чем. Как часто нам, взрослым, не хватает терпения, усидчивости и практической мудрости, чтобы научить своих детишек чтению! 

Поэтому сейчас предлагаю вашему вниманию шикарную статью Леонида Некина без редактуры и изменений. Статья просто дышит добром, юмором и бесконечным пониманием нашего любимого и загадочного Маленького Народца. 

Читайте! Не пожалеете...

Масса хороших способов научить ребенка буквам алфавита

— Послушай-ка, Денис, — говорю я своему старшему (восьмилетнему) сыну, — ты меня как-то спрашивал о том, как можно заработать деньги. У меня к тебе есть деловое предложение. Научи Антона [четырехлетнего братика] буквам русского алфавита — и я тебе заплачу за это 330 рублей, по десять рублей за букву. Когда ты мне скажешь, что Антон выучил первые 11 букв алфавита, я устрою ему экзамен, и, если всё будет в порядке, я тут же выдам тебе 110 рублей. А потом вы сможете перейти к следующим 11-ти буквам, и так далее. Ну как, пойдет?

— Гм, гм, — отвечает Денис, — а каким буквам я должен его учить: прописным или строчным?

— Это уж на твое усмотрение. Просто перед экзаменом ты меня предупредишь, какой именно тип букв вы учили. Важно лишь, чтобы Антон мог прочитать каждую букву по отдельности. Именно прочитать, а не назвать. То есть «б» — это не «бэ», не «банан» и не «бармалей», а именно «б», один-единственный звук. Понятно?

— Понятно.

— Ну что, согласен?

— Согласен.

— Никакими особыми сроками я вас не ограничиваю. Во всяком случае, пока Антону не исполнилось пяти лет. Так что, в принципе, в вашем распоряжении еще несколько месяцев. Как только будете готовы — дайте знать.

* * *   ***   ***

Денис пишет на листе бумаги букву «А» и сует ее под нос Антону.

— Это «А», — говорит Денис.

Антон молчит.

— Скажи: «А», — требует Денис.

— «А», — повторяет Антон.

— А вот это «Б», — продолжает Денис, и под носом у Антона оказывается буква «Б».

Антон молчит.

— Ну?! — в голосе Дениса появляются угрожающие нотки.

Антон молчит.

— Надо сказать «Б»! — приказывает Денис.

— «Б», — отзывается Антон испуганным тоном.

— Ну вот и хорошо, — говорит Денис и снова показывает на букву «А». — Давай повторим: это какая буква?

Антон молчит.

— Ну, скажи, какая это буква?!

Антон молчит.

— Какая это буква, я тя спрррашиваю!!!

— Не зна-аю, — жалобно пищит Антон и глаза его наполняются слезами.

* * *   ***   ***

— Как продвигается ваши уроки? — интересуюсь я у Дениса.

— Я его учил, учил, — отвечает тот раздраженно, — а он ничего не может выучить. Совсем бестолковый!

— Гм, гм... Видел я, как ты его учил... Вот что: давай проделаем небольшой эксперимент. Я тебе сейчас тоже буду кое-чему учить, а ты слушай, пожалуйста, внимательно и хорошенько запоминай. Ты знаешь, что такое Aufenthaltsgenehmigung?

— Не-э, не знаю.

— Это одно очень важное немецкое слово. Это самое первое слово, которое я выучил, будучи в Германии. Но еще раньше я узнал, как та же самая вещь называется во Франции. По-французски это называется permis de sejour. Повтори!

— П-п-перми-д-сежур...

— Отлично! А знаешь ты, например, кто такой Staatsbeamter?

— Не-а.

— Это то же, что и fonctionnaire.

— Фо-фон-фонкционэр.

— Замечательно! А теперь скажи еще раз, как будет по-французски Aufenthaltsgenehmigung!

— Э-э, м-м...

— Ага, понятно! Забыл?

— Забыл...

— Правильно! И было бы удивительно, если бы ты помнил. Вот примерно таким же способом ты учишь Антона буквам. Человеческая память устроена весьма примечательно. Она очень медленно усваивает вещи, которые непонятно что обозначают и непонятно зачем нужны. В принципе, я могу тебе много-много раз повторить: Aufenthaltsgenehmigung — permis de sejour, Aufenthaltsgenehmigung — permis de sejour, — и, рано или поздно, эти слова прочно отпечатаются у тебя в голове. Только, пожалуй, мы с тобой потеряем терпение раньше, чем это произойдет. Учителя и методисты только затем и существуют, чтобы придумывать разные хитрости для ускорения работы памяти. Например, я мог бы тебя дополнительно промотивировать. Я мог бы тебе пообещать, что, если ты с одного раза запомнишь французский перевод слова Aufenthaltsgenehmigung, тогда я разрешу тебе не ходить в школу целый месяц. Как ты думаешь, в этом случае память бы у тебе улучшилась?

— Еще бы! Не ходить в школу! Как ты сказал: что надо запомнить?

— Однако этот способ тоже не слишком хорош. Учить-то тебе надо много чего, а учебных месяцев в году — только девять. Но, с другой стороны, я, наоборот, мог бы тебе пригрозить, что если память тебя подведет, то на следующий день я тебя ни завтраком, ни обедом, ни ужином кормить не буду. Что, сработает такая угроза?

— Не знаю.

— Наверняка сработает! Разве только ты совсем потеряешь голову от страха. Но с такой мотивировкой тоже далеко не уедешь. А вдруг твоя память действительно даст сбой! Что мне тогда делать? Приводить в исполнение свою угрозу? Но я же не хочу морить тебя голодом! Я хочу тебя только промотивировать. В общем, мотивация — дело тонкое. Тут приходится нащупывать золотую середину. Если наобещаешь чего-то слишком многого, то сам потом будешь не рад, когда придет время выполнять обещания. А если пообещаешь поменьше, то и особого эффекта не получишь. Я думаю, что для Антона одна шоколадка за одиннадцать букв — это самый подходящий стимул. Он теперь, пожалуй, без шоколадки с тобой вообще заниматься не согласится.

— Шоколадка? А откуда я возьму шоколадку?

— Купишь из своего гонорара.

— Вот как! А, может, лучше его побить. Ну, за то, что он буквы не учит.

— Нет, ты же знаешь, бить Антона тебе не разрешается.

— Ну, ладно, тогда, значит, шоколадка.

— Но особо больших надежд на эту шоколадку не возлагай. Она, конечно, поможет, но только так, чуть-чуть. Тут главная хитрость — в мнемонических приемчиках.

— Чего?

— Ну, есть такая штука — мнемоника. Это искусство так упаковывать вещи, чтобы они моментально запоминались. Вот, например, помнишь, как ты учил Антона цветам, а он всё никак не мог запомнить слово «желтый»?

— Угу.

— Мне пришлось тогда вмешаться. Помнишь, чтo я ему сказал? Я сказал так: «Ты иногда за завтраком ешь вареное яйцо. А ты обратил внимание, что там, у яйца, внутри?» Он ответил: «Желток». Я спросил: «Какой цвет у желтка?» И пока этот вопрос еще не отзвучал в ушах, я тут же произнес: «Желтый!» После этого с желтым цветом у нас проблем больше не возникало. Похоже, теперь это даже его любимый цвет. А почему так получилось? Раньше ему просто не приходило в голову, что между словами «желток» и «желтый» есть какая-то связь. Теперь вдруг он эту связь увидел. Можно быть уверенным: слово «желтый» он уже никогда не забудет.

— Ну, тут всё просто. А как же учить буквам?

— Всему на свете можно учить примерно так же. Важно, чтобы новый кусочек информации опирался в памяти на что-то прочное, точно так же как «желтый» опирается на «желток». Пока же происходит вот что. Ты рисуешь для Антона букву «А» и произносишь звук «А». Но ведь это же две очень разные вещи. Между ними нет совершенно ничего общего. Они никак не могут зацепиться друг за друга. Кроме того, это вещи новые. В памяти у Антона, очевидно, никакой опоры для них пока не нашлось. И вот что в итоге получается: буква «А» и звук «А» никак не связаны между собой и не связаны ни с чем в памяти. Прямо скажем, ситуация очень неблагоприятная для запоминания. Это то же самое, как если бы ты учил немецкие слова по их французскому переводу.

— Что же делать?

— Тут возможностей очень много. Вот в магазинах продаются азбуки. Азбука — это такая шпаргалка. Там нарисован — ну, например — арбуз, а рядышком напечатана буква «А». Если ребенок увидит в какой-нибудь книжке букву «А», он заглянет в шпаргалку, найдет там эту букву и, разумеется, заметит арбуз. Потом он мысленно произнесет «арбуз», определит, какая в этом слове первая буква, и скажет вслух «А». Это довольно долгая процедура, но всё-таки это верный способ проложить в памяти дорожку от буквы к звуку. И, конечно, надо вначале потренировать ребенка, чтобы он умел определять в словах первую букву. В шпаргалке есть все буквы алфавита. Возле «Б» нарисован барабан. Возле «В» — велосипед. Возле «Г» — гусь, и так далее.

— Папа, а ты мне купишь эту шпаргалку?

— Ну, такая вот классическая азбука — вещь не совсем безукоризненная с точки зрения мнемоники. В шпаргалку приходится всё время заглядывать, а хорошие мнемонические приемы позволяют запоминать вещи с одного раза. Чтобы можно было обходиться вообще без шпаргалки, ребенок должен как-то связать изображение буквы «А» с изображением арбуза. Ну, скажем, можно ему показать картинку, где буква «А» представлена в виде человечка с расставленными ногами, который ест арбуз. Ребенок один раз хорошенько посмотрит на такую картинку — и больше шпаргалка ему не нужна. Но такие азбуки почему-то гораздо менее распространены. Да и мне, честно говоря, это тоже не очень нравится. Всё-таки буква есть буква, а человек есть человек. И каждый из них сам по-своему хорош. А когда буква изображается в виде человека, то оба они получаются уродами. И, в конце концов, какая разница — будет ли ребенок подглядывать в шпаргалку или бродить по закоулкам своей памяти — в любом случае на это расходуется энергия и время. Принципиальных различий я тут не вижу.

— Так ты купишь мне азбуку?

— У покупных азбук есть один действительно важный недостаток. Ну зачем, скажи на милость, Антону картинка с арбузом, если его собственное имя начинается на букву «А»? Или вот: рядом с буквой «Б» нарисован барабан. Я, вообще, не в курсе, знает ли Антон, что такое барабан. Дома мы барабанов не держим. Может быть, у них в детском садике есть барабан? В любом случае, вряд ли эта вещь занимает в его жизни важное место. А значит, это слабая опора с точки зрения мнемоники. В отличие от составителя покупной азбуки, мы с тобой можем придумать для Антона опору покрепче. Ну, например, Антон обожает всякие булочки. Так что булочка была бы отличной опорой. Но что главное в булочке? Вовсе не то, как она выглядит, а ее вкус. Имеет ли тогда смысл подсовывать Антону изображение булочки? Не лучше ли, в то время как Антон будет есть реальную булочку, показать ему букву «Б» и попросить посадить ее мысленно на язык? Если повезет, это сработает с одного раза. А если не повезет...

— Что ж тогда?

— Тогда можно начать упорствовать и повторить процедуру несколько раз. А можно придумать что-нибудь другое. Привесить, например, букву «Б» к папиной Бороде. Мысленно, конечно.

— Хи-хи-хи!

— Когда у тебя нет покупной азбуки, тебе никто не мешает пробовать разные варианты и выбирать наилучший. А проще всего спросить у самого Антона: что тебе больше нравиться: барабан, булочка или борода? Для некоторых букв слова напрашиваются сами собой. «М» — это, разумеется, мамина буква, «П» — папина. А вон недавно Антон принес из садика слово «говно». Слово-то, конечно, неприличное, но для буквы «Г» лучше опоры не придумаешь.

— Ха-ха-ха.

— Кстати, тебя я выучил буквам именно таким способом. Сам-то ты это помнишь?

— Нет.

— Тебе было тогда года три или четыре. На весь алфавит нам понадобилось два вечера. Правда, ты был недурно подготовлен. К тому времени я уже больше года пытался научить тебя читать целыми словами, по так называемой системе Домана. И, надо признаться, совершенно безуспешно. Но всё-таки буквы не были для тебя тогда чем-то уж совсем диковинным. Ты их видел уже огромное множество раз, а значит, они отложились у тебя где-то в пассивной памяти. Это то, что некоторые люди называют способностями. Можно сказать, что ты был очень способным к обучению буквам.

— С Матвеем ты, кажется, занимался совсем по-другому.

— Да. Во-первых, мне не хотелось всякий раз повторять одни и те же мнемонические трюки. Я решил попробовать с Матвеем что-нибудь новенькое. А во-вторых... Во всей это мнемонике мне не нравилась тогда одна вещь. Ну, да, мнемоника позволяет запоминать любую букву с одного раза. Да только у понятия «запомнить» бывает разное качество. Вот ты недавно учил стишок для концерта. Короткий такой стишок. Ты, его, наверно, за полчаса весь выучил. Но это не помешало тебе на репетиции с треском провалиться. Как вышел на сцену, как глянул в зрительный зал, так сразу все выученные слова куда-то подевались.

— Но на концерте-то я хорошо выступил!

— Да. И, надеюсь, ты почувствовал, что выучить, оказывается, можно по-разному. Когда ты знаешь стишок по-настоящему, то язык молотит его сам собою, а ты можешь тем временем заниматься другими делами: разглядывать публику, принимать эффектные позы или перемигиваться с режиссером. Хуже обстоит дело, когда тебе приходится с усилием выуживать слова из глубин памяти. Это требует внимания, сосредоточенности. Стоит на мгновение отвлечься (а в незнакомой обстановке такое сплошь и рядом случается) — и нужное слово не поступит вовремя на язык. Вот ты и запнулся. А запнувшись, смутился. А значит, еще больше отвлекся. И пошло и поехало. Казалось бы, раньше всё хорошо знал, а в самый ответственный момент забыл. Ведь так с тобой и случилось на репетиции?

— Угу.

— Это я к тому, что буквы тоже можно «знать» так, что толку от этого не будет никакого. У нас когда-то была книжка с фотографиями крокодилов, и ты очень любил ее разглядывать. Естественно, буква «К» стала у нас крокодиловой буквой. Как только ты видел слово с буквой «К», ты радостно тыкал в него пальцем и кричал: «Крокодил!» И со всеми остальными буквами у нас были точно такие же проблемы. Знать-то ты их все знал, но прежде чем прочитать букву, ты должен был мысленно пролистать альбом с фотографиями, или съесть какую-нибудь Булочку, или поплескаться в Ванне. Времени и сил на вспоминание каждой буквы уходило уйма. Для того чтобы сливать буквы в слова, это совершенно не годилось.

— Как же я тогда научился читать?

— Мы с тобой продолжали заниматься, и постепенно все эти обходные мнемонические дорожки в памяти сгладились. Буква «К» связалась непосредственно со звуком «К», а крокодил ушел куда-то на задний план. Интересно, ты сейчас помнишь, какие слова мы брали для запоминания букв?

— Нет, не помню.

— Так что, в конце концов, ничего плохого в этой мнемонике нет. Просто не надо считать, что ты выучил все буквы за два вечера. На самом деле времени тебе на это понадобилось гораздо-гораздо больше. Но тогда я был очень разочарован во всех этих трюках. Я решил, что Матвея буду учить безо всякой мнемоники. Я изготовил тогда тридцать три карточки, по одной на каждую букву. И на каждой карточке не было изображено ничего, кроме одной-единственной буквы. Все эти карточки я показывал ему одну за другой в случайном порядке три раза в день после еды.

— А еще были конфетки! Много разноцветных конфеток.

— Да, шоколадные конфетки, покрытые глазурью. Самое замечательное в них было то, что они были очень маленькими — размером с небольшую таблетку. В тридцати трех таких конфетках было, наверно, не больше шоколаду, чем в одной дольке от обычной шоколадной плитки. Я сделал ставку на мотивацию. Я показывал Матвею карточку и называл букву. Он повторял за мной название буквы и тут же получал в награду одну конфетку. (Понятно, что я имею в виду не официальное название буквы, а тот звук, который она передает.) Со временем я стал хитрить. Предъявив Матвею очередную карточку, я выдерживал некоторую паузу. А ему, конечно, очень хотелось побыстрее получить конфетку. И тогда он принялся выпаливать названия букв, не дожидаясь моей подсказки. А мне только того и надо было. Я сам удивился, до чего легко и быстро у нас всё получилось. Нам понадобилось недели две-три, от силы месяц. Это при том, что никаких «способностей» за ним не водилось: букв он раньше практически не видел.

— А можно, я Антона тоже буду учить такими конфетками?

— Честно говоря, меня такая перспектива не очень привлекает. Я опасаюсь, что вся это процедура превратится просто в дележ конфет между тобой, Матвеем и Антоном. Матвей-то тоже наверняка захочет получить свою долю. Придется тебе придумывать что-то еще. Например, есть такой дяденька, по фамилии Зайцев, который утверждает, что путь к чтению лежит через письмо. Попробуй попросить Антона перерисовывать буквы! А вдруг это ему понравится?

— А если нет?

— Вначале имеет смысл попробовать. Даже если дело не пойдет, то новые идеи будут приходить в голову легче. Можно еще, наверное, приспособить для этих целей игру «мемори». Это же его любимая игра! Он по ней уже всех зверушек выучил. Я тебе дам бумажную ленту, которой мы заклеиваем на зиму окна. У нее с одной стороны уже нанесен клей. Ты можешь очень быстро заклеить ею картинки на карточках «мемори» и поверх написать буквы. Твое дело — просто играть с Антоном в «мемори», как и раньше, но теперь вместо зверушек он станет учить буквы. А наклейки можно будет потом в любой момент аккуратненько отодрать, так что карточки не испортятся. Нравится тебе такая идея?

— Да.

— Да мало ли что еще можно придумать! 

Помнишь, как Матвей любил играть в «рукки-цукки»? Там игровое поле состоит из клеток с числами. Вероятно, именно поэтому он до сих пор обожает всякие циферки. Для Антона ты можешь нарисовать поле не с числами, а с буквами. Для игры подойдут те же самые карточки «мемори», с бумажными заклейками. Если хочешь, я могу быстренько изготовить для вас игровое поле на компьютере. Хочешь?

— Хочу.

— Хотя, конечно, будет лучше всего, если ты придумаешь что-нибудь свое. В конце концов, чужие идеи хороши только для того, чтобы дать толчок твоим собственным мыслям — чтобы преодолеть ту первоначальную растерянность, которая возникает, когда берешься за новое дело. Профессиональные методисты любят поговорить о развитии у детей творческих способностей. А сами предлагают для этих целей стандартные методики. Можно подумать, что творческая жилка может быть привита ребенку такими воспитателями, которые только и умеют, что следовать чужим указаниям!

— Чего? Чего?

— Ах, да! Это я уже, похоже, сам с собой начал разговаривать. Ладно. Вот тебе рулон самоклеющейся бумаги. Где лежит коробка с карточками «мемори» — сам знаешь. Если понадобиться моя помощь — зови!

Интересно, как теперь у них пойдет учеба дальше?

Редактор: 

Понравилась статья? Оставьте свой комментарий или поделитесь с друзьями, нажав на кнопку любой из соцсетей

Электронная книга в формате pdf с методическими рекомендациями, полностью готова для использования! Можно использовать для изучения русского языка, как иностранного на первых этапах обучения.

"Нескучная азбука для детей и родителей" - 

станьте партнером и зарабатывайте 
15% с каждой продажи!

Возьмите бесплатно!

Библиотека развивающих дидактических игр

"А и Б сидели на траве"

Возьмите бесплатно!

"Стоп-каприз"

Великолепная электронная книга, которая поможет вашему бебику справиться со своими нечаянными капризами.